«Подготовили столь страшный удар по культурному наследию не только чиновники Наркомвнешторга и “Антиквариата“, но и некоторые ведущие деятели культуры. Бытовавшая теория о необходимости выборочного показа образцов искусства и нецелесообразность охранять целиком все культурные ценности, послужила определённым обоснованием продажи. Немаловажную роль сыграла в судьбе культурных ценностей и система вульгарно-социологических представлений о том, что в искусстве нужно народу, а что является для него “чуждым“ и “идеологически вредным“. В соответствии с этой деформированной шкалой идейно-эстетических приоритетов продажа “романовского хлама“, церковных ценностей, имущества аристократии представлялась не только допустимой, но и необходимой для получения средств, идущих на нужды социалистического строительства», — писала Г. А. Кузина в статье «Государственная политика в области музейного дела в 1917–1941 гг.».
Всесоюзное объединение «Антиквариат» Наркомата внешней и внутренней торговли СССР было образовано в 1925 году и первоначально называлось Главной конторой по закупке и реализации антикварно-художественных вещей Госторга РСФСР. В 1929 году Антиквариат был передан в ведение Наркомата внешней и внутренней торговли СССР и просуществовал до 1937 года.
В период 1925–1927 годов произведения искусства рассматривались, как экспортный товар второстепенного значения, тем не менее, план по продаже антикварных предметов только по Северо-Западной области на 1927 год составил 1,5 миллионов рублей. В середине года в Берлин фирме «Лепке» была отправлена первая партия предметов, закупленная у частных лиц на сумму 35 тысяч рублей. Но уже в конце 1927 года Наркомторг СССР установил и твёрдый план экспорта антиквариата, рассчитывая в дальнейшем получать до 4–5 миллионов рублей в год. Источником экспортного фонда должны были стать музеи, и в первую очередь — ленинградские: Эрмитаж, Государственный музейный фонд и, конечно, пригородные дворцы-музеи. Последние были, собственно, интерьерными музеями, и обладали прежде всего первоклассными коллекциями декоративно-прикладного искусства, формировавшимися на протяжении почти двухсот лет.
Акт передачи музейных предметов из Павловского дворца-музея в В/О «Антиквариат». от 17 сентября 1931 года. Из научного архива ГМЗ «Павловск»
В 1928 году, 27 января, при Управлении уполномоченного Наркомпроса по Ленинграду состоялось совещание по вопросу о выделении музейных ценностей для экспорта, в котором приняли участие руководители ленинградских музеев. Б. П. Позерн отметил, что вся работа должна проходить в срочном порядке с таким расчётом, чтобы первая партия экспортного товара могла быть выделена не позднее 15 февраля, а последняя — не позднее 15 марта, в целях использования весеннего аукционного периода. Директор Эрмитажа С. Н. Тройницкий указал, что если до сего времени производилось выделение только ненужного имущества, то в настоящее время картина должна существенно измениться. «Мы должны поступиться и такими музейными вещами, которые не представляют большого интереса для наших коллекций, но вместе с тем имеют большую валютную стоимость. Из Эрмитажа в ближайшее время может быть выделено на довольно крупную сумму — гравюр, табакерок, французского серебра, несколько гобеленов и драгоценное восточное оружие». Директор Детскосельских и Павловского дворцов-музеев В. И. Яковлев пообещал выделить партию восточных ковров больших размеров из Детского Села, а также фарфор и мебель из Павловского дворца.
В 1928 году Наркомторгом СССР был заключён договор с немецкой фирмой «Рудольф Лепке» о проведении аукционов в Берлине. Зимой того же года в Ленинграде появился и один из владельцев фирмы Ханс Карл Крюгер. Причём сотрудниками Антиквариата было решено подготовить к его приезду выставки из отобранных предметов в Новомихайловском дворце и пригородных дворцах-музеях.
Осенью 1928 года состоялся первый аукцион в Берлине, на котором было выставлено около 450 предметов из Эрмитажа, Государственного музейного фонда и пригородных дворцов-музеев. Аукцион был признан удачным и принёс прибыль в два миллиона марок.
Чиновники Наркомата торговли и Антиквариата задумали повторить удачный опыт Комиссии Госфондов по реализации дворца Палей и распродать целиком дворцы-музеи Павловский, Гатчинский, Строгановский и Александровский. Так, 10 мая 1928 года уполномоченный Наркомата просвещения в Ленинграде Б. П. Позерн пишет наркому А. И. Микояну (копия была отослана заместителю председателя СНК РСФСР А. М. Лежаве): «Уважаемый Анастасий Иванович! Как мне официально сообщил ответственный работник Ленинградгосторга т. Ильин, уполномоченный СТО по вывозу предметов старины и искусства т. Гинзбург назначил представителю иностранной фирмы «Вейс» цену на продажу б. Павловского дворца (близ Ленинграда) в 40 млн. рублей. Настоятельно прошу Вас выяснить, было ли на самом деле что-нибудь подобное. Ведь такой поступок свидетельствовал бы о крайнем и недопустимом легкомыслии (никто и никогда не пытался оценивать Павловский дворец и все его коллекции), а на глазок с одинаковым правом можно оценивать и в 10 и в 80 миллионов. Подобными «коммунистическими» приёмами можно только, во-первых, совершенно скомпрометировать себя в глазах знающих дело иностранцев и, во-вторых, создать чрезвычайный ажиотаж и крайне неблагоприятное для кредита СССР впечатление за границей о том, что мы вынуждены продавать целые дворцы с огромными художественными коллекциями. Очень прошу выяснить Вас обстоятельства этого дела и положить предел подобным опытам».
Секретер. 1776 год. Париж. Атрибутируется мастерской М. Карлена. Франция. Севрская фарфоровая мануфактура. Фотография 1905 года из Научного архива ГМЗ «Павловск»
Однако это письмо не возымело действия, совещание по вопросу о реализации за границей антикварных ценностей, которое состоялось 30 октября 1928 года под председательством Л. М. Хинчука, постановило «признать необходимость выполнения директивы об экспорте в текущем 1928/1929 г. антикварных ценностей на сумму 16 млн рублей… выделить для экспорта предметы прикладного искусства — гобелены, мебель, изделия из драгоценных металлов. Выделить для аукциона Павловский дворец и Строгановский музей». 1 декабря 1928 года Б. П. Позерн обращается к А. В. Луначарскому: «Я ни в коем случае не могу согласиться с выделением для аукциона Павловского дворца, и насколько я помню, на самом совещании была речь не о Павловском, а о Гатчинском дворце. Может быть, здесь вкралась ошибка, т. к. до сих пор в полном согласии с т. Гинзбургом нами велась подготовительная работа именно по Гатчинскому дворцу, представляющему и с художественной, и с исторической стороны меньшую ценность». Уполномоченный Совета труда и обороны и Наркомторга А. М. Гинзбург в это же время писал: «Мне крайне не хочется брать что-либо из Гатчины и Строгановского музея, т. к. я предполагаю, что эти два музея нам может быть удастся продать в том виде, в каком они есть, во всяком случае вещи из Гатчины почти целиком должны будут пойти у нас в Америку».
Этим чудовищным планам не суждено было сбыться, но только из Павловского дворца в течение 1928–1932 годов была выдана в ВО «Антиквариат» половина собрания живописи, всего около трёхсот полотен работы западноевропейских мастеров. В январе 1930 года та же участь постигла 299 предметов русской и французской мебели и бронзы конца XVIII века. В апреле 1930-го выдано 1168 предметов из дворцовых сервизов. В 1932 году изъято 150 рисунков работы Марии Фёдоровны, её детей и приближённых.
Кабинет для хранения драгоценностей. Париж, 1774 год, мастерская М. Карлена. Севрская фарфоровая мануфактура. Фотография 1905 года из научного архива ГМЗ «Павловск»
Павловский дворец-музей. Ковровый кабинет. Гобелен «Венера, выходящая из воды» из серии «Любовь богов». Париж, Мануфактура гобеленов, мастерская Нельсона, 1776–1778 годы, басслисная работа. С 1971 года — в музее Поля Гетти (Лос-Анжелес). Фотография 1920-х годов из научного архива ГМЗ «Павловск»
Несмотря на то, что аукционы 1929 года в Берлине оказались неудачными, планы по выдаче музейных предметов в объединение «Антиквариат» продолжали увеличиваться. В 1929 году были созданы так называемые «ударные бригады» Наркомата просвещения, в состав которых вошли ведущие сотрудники Эрмитажа Дж. А. Шмидт, В. Ф. Левинсон-Лессинг и друие. Теперь именно «ударные бригады» отбирали предметы из советских музеев.
Как правило, выполнив очередное распоряжение о выдаче в Антиквариат, сотрудники музеев надеялись, что это в последний раз, но надежды не оправдывались. Это подтверждает хранитель Гатчинского дворца-музея С. Н. Балаева: «15 августа 1931 г. Иностранец-инженер (американец) справляется о цене Бакаловича (II Приёмная Александра Третьего) и резных бивней в Арсенальном зале. Прения с ним: гведь музеи продают же свои вещи!“. Печальное представление о советских музеях. Недоброй памяти экспорт».
Но уже через месяц случились новые выдачи. Именно в период между осенью 1931 года и осенью 1932-го произошли наиболее ощутимые изъятия из дворцов-музеев, так как они коснулись основных экспозиций. Непоправимый удар по коллекциям Павловского дворца-музея был нанёсен 17 сентября 1931 года. Из Коврового кабинета Павла Первого и Библиотеки Марии Фёдоровны изъяли четыре гобелена серии «Любовь богов»: «Венера и Вулкан», «Аврора и Кефал», «Венера на водах», а также гобелен с двумя медальонами — «Вертумн и Помона», «Каллисто и Юпитер», вытканных в мастерской Нейльсонана на Мануфактуре гобеленов в 1776–1778 годах по картонам Франсуа Буше. Гобелены Павловского дворца составляли часть подарка французского короля Людовика Шестнадцатого графу и графине Северным, то есть великому князю Павлу Петровичу и великой княгине Марии Фёдоровне во время посещения ими Парижа в 1782 году. С 1792-го по 1932 год гобелены составляли часть убранства Коврового кабинета и Библиотеки Марии Фёдоровны. С 1971 года они хранятся в музее Поля Гетти в Лос-Анжелесе, в Соединённых Штатах Америки.
Тогда же из Будуара Марии Фёдоровны были изъяты два секретера с фарфоровыми вставками севрского фарфора: первый работы Мартина Карлена (в настоящее время он в музее Метрополитен в Нью-Йорке), а другой — Адама Вейсвейлера (выставлялся на аукционе Кристи в Нью-Йорке; 21 октября 1997 года — лот 256, стартовая цена 2,5–4 миллиона долларов). Из Парадной Спальни изъяли кабинет для хранения драгоценностей (теперь в Музее Института искусств в Детройте, США) и столик (в Музее Поля Гетти, Лос-Анжелес, США). Оба предмета с фарфоровыми вставками севрского фарфора работы Мартина Карлена.
Все они были куплены в Париже в магазине Доминика Дагерра графом и графиней Северными в 1782 году и предназначались для украшения интерьеров Павловского дворца. Эти произведения французского мебельного искусства были уникальными в наших коллекциях, поскольку подобных предметов не было и нет в других музейных собраниях страны. Гобелены и мебель были проданы в 1932 году американскому антиквару Джозефу Дювину.
В 1933 году было принято постановление Политбюро о запрещении продаж, но Антиквариат просуществовал до 1937 года. Следует отметить, что многое выданное из музеев в Госфонды и Антиквариат не было продано по многим причинам. Но произведения искусства не возвращались в дворцы-музеи, из которых изымались, а передавались в центральные музеи: Эрмитаж и ГМИИ. Уже из них многое попало в провинциальные музеи. Пригородные дворцы-музеи до сих пор испытывают последствия деятельности Комиссии Госфондов и Антиквариата — недостаток прежде всего произведений декоративно-прикладного искусства XVIII века, столь необходимых для создания экспозиций в возрождаемых интерьерах.
À PROPOS
Рифат Равильевич Гафифуллин — автор ряда научных трудов, заместитель директора по научной работе Государственного музея-заповедника «Павловск»
notа bene
Позерн Борис Павлович (1882–1939) — советский партийный и государственный деятель. В 1926–1933 годах уполномоченный Наркомпроса в Ленинграде. В 1929–1933 годах секретарь Ленинградского обкома ВКП (б), затем заведующий отделом культуры и пропаганды;
Тройницкий Сергей Николаевич (1882–1948) — историк искусства, в 1918–1927 годах — директор Государственного Эрмитажа, в 1927–1931-м — заведующий Отделом прикладного искусства Государственного Эрмитажа, в 1931–1935 — эксперт ВО «Антиквариат», в 1935 году арестован и выслан на три года в г. Уфу, в 1939–1944-м работал в музее керамики в Кусково, в 1945–1948 — заведующий отделом декоративно-прикладного искусства в ГМИИ им. А. С. Пушкина;
Яковлев Всеволод Иванович (1884–1950) — архитектор, историк искусства, музейный работник. После окончания архитектурного отделения Высшего художественного училища при Императорской Академии художеств, в 1912 г. получил звание художника-архитектора. В 1918–1931 годах — директор Детскосельских и Павловского дворцов-музеев. В 1931 году арестован, но через месяц освобождён. С 1931 года перешёл на преподавательскую работу, работал в училище им. Мухиной, Академии художеств и Институте коммунального хозяйства;
Микоян Анастас Иванович (Ованесович) (1895–1978) — советский государственный и политический деятель, в 1926–1930 годах нарком внешней и внутренней торговли;
Лежава Андрей Матвеевич (1870–1937) — советский государственный деятель, в 1925–1930-м заместитель председателя Совнаркома РСФСР;
Ильин Николай Николаевич (1887–1938) — член Ленсовета в 1918–1924 годах, в 1927 году перешёл на работу в Ленгосторг, в 1930 г. — в В/О «Антиквариат», где занимал должность председателя до 1935 года, с мая 1935 года — торговый агент в Румынии;
Гинзбург Абрам Моисеевич (1878–1937) — русский революционер-меньшевик, экономист, публицист. С 1920 года работал в киевском Губсовнархозе и Губплане. С 1922 года занимал руководящие посты в Высшем совете народного хозяйства. Первый председатель правления В/О «Антиквариат». В 1931 году стал одним из главных обвиняемых на процессе «Союзного бюро партии меньшивиков» и приговорён к десяти годам заключения.Расстрелян в 1937 году.
Хинчук Лев Михайлович (1868–1939) — русский революционер, советский государственный деятель, дипломат. В 1927–1930 годах заместитель народного комиссара торговли СССР. Расстрелян в 1938 году;
Балаева Серафима Николаевна (1889–1960) — специалист музейного дела, закончила историко-филологическое отделение Высших женских (Бестужевских) курсов. С 1919 года работала в Гатчинском дворце-музее, научный сотрудник, заведующая художественным сектором. Руководила эвакуацией музейных ценностей в 1941 г., осталась в блокадном Ленинграде, работала в Объединённом хозяйстве музеев г. Ленинграда в Исаакиевском соборе, в 1945–1956 годах — главный хранитель Гатчинского дворца-музея
