Кроме того, что «из воды», благодаря Фалесу, появилась греческая философия, оттуда же наш первофилософ выуживал, прогуливаясь по побережью Эгейского моря, маленькие жёлтенькие лёгкие камушки. Вытирая их о свой шерстяной гиматий, Фалес заметил удивительную вещь: камушки эти оказались способны притягивать пушинки, травинки и даже небольшие щепки. Мы эти камушки называем янтарем, а янтарь по-гречески – electron. Так, собственно, мир и узнал о существовании «совокупности явлений, в которых обнаруживается существование, движение и взаимодействие заряженных частиц» – то есть о существовании электричества. Узнать-то узнал, но понимание сути явления, а, главное, его правильное применение, пришло далеко не сразу.
Сам же термин «электричество» (англ. electricity) был впервые введён в 1600 году английским естествоиспытателем, лейб-медиком королевы Елизаветы Тюдор Вильямом Гилбертом в его сочинении «О магните, магнитных телах и о большом магните – Земле», в котором он объяснял действие магнитного компаса и описывал некоторые опыты с наэлектризованными телами. Другой английский учёный Стефан Грэй обнаружил, что существуют вещества (металлы), которые проводят электричество от одного тела к другому, а его коллега Роберт Симмер, наблюдая за электризацией своих шёлковых чулок, пришёл к выводу, что электрические явления обусловлены тем, что электричество представлено двумя взаимодополняющими субстанциями, свойства которых стали обозначать понятием «заряд», различая положительный и отрицательный заряд тел.
Во второй половине XVIII века Франклин открывает электрическую природу молний (атмосферное электричество), изобретает молниеотвод, а Кавендиш (1773) и Кулон (1785) открывают закон взаимодействия электрических зарядов.
В 1800 году итальянский физик Алессандро Вольта создал почти непрерывный источник электрического тока – первый гальванический элемент. И главное, ему не пришлось для этого препарировать сотни лягушек, как это делал его соотечественник Луиджи Гальвани (в честь которого Вольта и назвал своё изобретение), изучавший на лягушечьих лапках действие статического электричества на живую ткань.
Затем Эрстед и Ампер открывают связь между электричеством и магнетизмом. Джоуль, Ленц, Ом пишут свои законы, до сих пор приводящие в ужас нерадивых школьников. Гаусс формулирует основную теорему теории электростатического поля. Фарадей открывает электромагнитную индукцию и законы электролиза, вводит понятие электрического и магнитного полей. Максвелл формулирует свои уравнения. Герц экспериментально регистрирует электромагнитные волны. И в результате всего этого сегодня мы даже в страшном сне не можем представить свою жизнь без электричества.
Электрический Петербург
В русском языке слова «электрический» и «электричество» впервые появилось в трудах М. В. Ломоносова. Сам Михаил Васильевич посвятил немало времени изучению атмосферного электричества и созданию грозозащитных устройств. Занимался он этим вместе со своим товарищем Г. В. Рихманом, установившим на крыше собственного дома на 5-й линии Васильевского острова экспериментальную установку для изучения атмосферного электричества, состоявшую из металлического прута, соединённого с «указателем электричества». Устройство это сыграло с учёным злую шутку. Однажды во время проведения эксперимента «из прута без всякого прикосновения вышел бледно-синеватый огненный клуб с кулак величиною, подошёл прямо ко лбу профессора, который в то самое время, не издав ни малого голосу, упал назад, на стоящий позади него сундук. В самый же тот момент последовал такой удар, будто из малой пушки выпалено было». Профессор Рихман скончался на месте. Однако такие потери не могут остановить развитие науки, ибо как написал в тот же день Ломоносов: «Не думаю, чтобы внезапным поражением нашего Рихмана натуру испытующие умы устрашились и электрической силы в воздухе законы изведывать перестали». Конечно же, не перестали! Благодаря разработкам Ломоносова и Рихмана в 1772 году на восстановленной колокольне Петропавловского собора, весьма некстати сгоревшей за 16 лет до этого от удара молнии, был установлен первый в России громоотвод.Многие другие интересные события, связанные с достижениями в области применения электричества, произошли впервые именно в Петербурге. Так, в 1838 году по Неве против течения проплыла шлюпка без гребцов: колёса с лопастями приводились в движение электродвигателем Якоби. Этот день по праву может считаться днём рождения электропривода. Но если создание электропривода поначалу смогли оценить лишь специалисты и зеваки, то уличное электрическое освещение коснулось каждого. В 1873 году на Одесской улице зажёгся первый фонарь, изобретённый и созданный А. Н. Лодыгиным. Уже в наше время, в 1997 году перед домом, где находилась мастерская учёного, был открыт музей фонарей под открытым небом. Здесь размещены шесть фонарей различной конструкции – от масляных до электрических. Между фонарями тогда же поставили бронзового «Фонарщика», который вместе с «Городовым», «Дворником» и др. пополнил коллекцию современной городской бытовой скульптуры. Эти бесхитростные произведения, словно наэлектризованные, притягивают негативные оценки профессиональных критиков монументального искусства.
Но это сейчас, а в 1883 году немецкий предприниматель Карл Сименс создал «Контору освещения Невского проспекта», установившую в том же году 32 дуговых электрических фонаря систем Яблочкова и Чиколева, осветивших Невский проспект от Большой Морской улицы до Аничкового моста. В следующем году Невский был освещён электрическим светом от реки Фонтанки до Николаевского вокзала. Для освещения Невского проспекта, домов и магазинов на нём, а также прилегающих улиц конторой Сименса были созданы четыре электростанции, две из которых находились на баржах, оснащённых динамо-машинами «Сименс и Гальске». К 1898 году на городских улицах и площадях функционировало 17 339 фонарей, в том числе 213 электрических, а в 1904 году насчитывалось уже 2847 электрических фонарей. Промышленные заведения – фабрики и заводы – однозначно предпочитают электрическое освещение, введено оно также и в павильонах Сенного и Андреевского рынков. В конце 1880-х годов компании электрического освещения Петербурга стали заключать первые договора с частными лицами. Электрическое освещение стало, наконец-то, доступным для рядовых горожан. Счастливчики приглашали к себе домой гостей, чтобы продемонстрировать «чудо техники». В. Г. Авсеенко в своём рассказе «Новоселье» описывает одну из таких «демонстраций»: «Мягкий ровный свет электричества привёл всех в восхищение… Браво! Браво! – раздались восклицания. Кто-то захлопал в ладоши, другие подхватили. Произошло что-то вроде овации». К 1890-м годам электричеством освещалось большинство дорогих квартир в центральных районах Петербурга, в 1900 году «освещённых» квартир насчитывалось 11 277, а к 1916-му практически во все квартиры города было проведено электричество, доставляемое по кабельной сети, питавшейся от 105 электростанций. Применение электричества производило на современников такое сильное впечатление, что даже обыкновенно скептически настроенная по отношению ко всему Зинаида Гиппиус посвятила в 1901 году этому явлению одноимённое стихотворение, в котором достаточно тонко, как это вообще свойственно женской интуиции, ухватила его суть:
«Две нити вместе свиты, / Концы обнажены.
То “да” и “нет” не слиты, /Не слиты – сплетены.
Их тёмное сплетенье /И тесно, и мертво,
Но ждёт их воскресенье, /И ждут они его.
Концов концы коснутся – / Другие “да” и “нет”
И “да” и “нет” проснутся, / Сплетённые сольются,
И смерть их будет – Свет».
Вообще же электричество довольно долго считалось «дьявольским» изобретением, поскольку другого, более внятного объяснения природы этого явления учёные до недавних пор придумать не могли. Да и сегодня ещё мысль человеческая останавливается в недоумённом восторге перед природой самих заряженных частиц. Тем примечательней анекдотический диалог, приведённый историком П. Я. Канном в книге «Прогулки по Петербургу». Разговор состоялся в 1832 году между изобретателем электромагнитного телеграфного аппарата петербургским учёным П. Л. Шиллингом и протоиереем Царскосельской церкви отцом Дионисием по поводу этой самой телеграфной связи. Можно не сомневаться, что на отношение батюшки к работам Шиллинга повлиял и тот факт, что в одном из своих опытов Шиллинг заставил светиться кусок угля, пропуская через него электрический ток. Причём, как писали об этом в «Северной пчеле», «свет этих горящих углей был так силён, что смотреть на него было трудно». Отец Дионисий заявил учёному следующее:
– Будучи свидетелем сих светских забав, хотел бы уяснить, как их надобно понимать? Можно ли допустить, всерьёз, чтобы греховные мысли человека, уже тем самым осквернившего себя, передавались через пространство господне електрическою силою, что есть само наваждение дьявола?!
– Ваше преподобие, – весьма учтиво ответил Шиллинг, – передача мыслей через пространство – дело сугубо богоугодное, ибо, по Святому писанию, мысли человеку даны токмо от господа нашего и не от кого более. А потому сии мысли могут передаваться человеком только через пространство господнее. Что же касается до електрической силы, то об оной дьявол понятия не имел. Поверьте, батюшка, что я располагаю на сей счёт точными сведениями.
– Позвольте полюбопытствовать, откуда такие сведения могут быть вами получены? – ехидно спросил отец Дионисий.
– От самого дьявола, ваше преподобие, из первых, так сказать, рук.
Вот в таком «конфликте мировоззрений» и зарождалась сегодня столь необходимая всем нам мобильная связь.
Предохранительные пробки, фарфоровые ролики, фарфоровые и деревянные втулки, воронки и предохранители.Фотографии Юрия Молодковца.
А первые электрические лампады, по воспоминаниям академика Д. С. Лихачёва, стали использоваться в начале XX века в домовой церкви Главного управления почт и телеграфов, где отец Дмитрия Сергеевича, инженер-электрик по образованию, служил столоначальником. Он же и разработал проект освещения храма с помощью электричества и очень гордился своим нововведением, несмотря на недовольство некоторых консервативно настроенных прихожан.♦
nota bene Публикация проиллюстрированна рисунками из брошюры «Прейсъ-Курантъ электро-техническаго склада О. А. Гессе», изданной в 1907 году, и фотографиями объектов из коллекции по истории технического оснащения Государственного Эрмитажа.
