Согласно другой точке зрения имя города связано с местечком в княжестве Анхальт, названным в честь Луизы-Генриетты Оранской, дочери короля Вильгельма Третьего Оранского, кумира Петра Первого. Согласно этой версии Ораниенбаум означает «дерево Оранских».
С конца XVII века места, расположенные вдоль южного побережья Финского залива, населяли древнейшие местные племена — чудь, весь, емь, водь, ижора, корела, входившие в состав Водьской пятины новгородских земель. После окончания неудачной Ливонской войны по условиям Столбовского мира земли отошли к шведам, основавшим здесь свою провинцию Ингерманландию.
Воля и бесстрашие молодого Петра, проявившиеся в ходе Северной войны, позволили отвоевать «земли отчич и дедич» у неприятеля и тем самым открыть новую страницу в истории края. Ключевой фигурой этой истории стал уже упомянутый Меншиков, основатель и первый строитель усадьбы. На вольном морском просторе его характер и отношение к жизни обрели зримые черты, и именно в Ораниенбауме в полной мере проявился масштаб амбиций ближайшего соратника Петра, первого губернатора Петербурга, владетельного герцога Ижорского, героя Северной войны. Именно на семейной даче «Данилыч» раскрылся как рачительный хозяин, нежный муж и заботливый отец. Всем известные свойства натуры Меншикова, опредёленные метким замечанием Петра как «рука верная, но вороватая», определили его судьбу: страстная жажда неизменного первенства стала роковой. Семью ждал ледяной Берёзов, а дворец, подлинный шедевр петровского барокко, словно птица раскинувший свои длинные крылья-галереи навстречу балтийскому простору, остался без хозяина.
В 1743 году Ораниенбаум стал владением наследника российского престола великого князя Петра Фёдоровича. Задумаемся: строить и жить на меншиковских землях оказалось для него весьма непросто: здесь была ещё слишком жива память о петровском друге и соратнике. Не желая разместиться в Большом дворце, будущий император любовно и заинтересованно начал формировать оригинальный мир собственных фантазий и увлечений. Недалеко от дворца, в глубине парка, он построил жилище, ставшее воплощением мечты о Голштинии, казавшейся землёй обетованной. Великий князь создал в Ораниенбауме «государство в государстве», где был спокоен и счастлив. По проекту Антонио Ринальди в парке на берегу Карасти вырос небольшой двухэтажный каменный дворец, а доминантой новых владений стала крепость Петерштадт, построенная по всем правилам фортификации. Обученный военному искусству, сооружению и штурму укреплений, Пётр, как подобало любому будущему государю, готовился к славе и власти. Взойдя на престол, он должен был стать главнокомандующим русской армии, потому внук Петра Великого уделял военной науке много внимания и времени.
9 июля 1762 года в Японском павильоне Большого дворца молодого императора вынудили подписать отречение от престола в пользу жены — императрицы Екатерины Второй. Свергнув супруга, она поторопилась уничтожить даже память о нём, привнести свою идеологию в развитие его любимого Ораниенбаума. Теперь в его пространстве царили не военные затеи, а куртуазные развлечения, фривольные нравы, вышколенный штат, регламент, придворные чины и всесильные фавориты. Культура рококо с её театральностью проявлялась повсюду, доминировала в идее строительства Китайского дворца, расцветала в жемчужном отблеске панно его Стеклярусного кабинета и других забавах императрицы, воплощённых в жизнь всё тем же Ринальди, яркий талант которого заблистал здесь новыми гранями.
Наиболее интересным в новом дворцовом пространстве явились апартаменты, оформленные в стиле шинуазри, которые стали основой особой, истинно ораниенбаумской традиции, присущей только этому месту, где в тенистых аллеях парка и сегодня слышится лёгкое поскрипывание колёс тележек, стремительно мчащихся с Катальной горки...
Император Павел Первый, которому импонировали вкусы покойного отца, попытался остановить разрушение крепости Петерштадт. Но, как известно, удел сына оказался не менее трагичен, чем отцовский. Намерения остались намерениями, и сегодня на территории бывшей крепости одиноко стоят только уцелевшее каменное строение дворца и Почётные ворота.
Если на ранних этапах своего существования Ораниенбаум стал отражением главных трагедий
эпохи дворцовых переворотов, то XIX столетие явилось для него временем относительного покоя. Время Александра Первого вновь ненадолго сделало его императорской резиденцией, но не внесло в его биографию существенных корректив: владельцы здесь почти не бывали. Парки потихоньку зарастали, дворцы ветшали.
После старшего брата ораниенбаумские владения наследовал брат, великий князь Михаил Павлович, который тоже не уделял им особого внимания, и скоро недалеко от блистательного Петербурга, рядом с раззолоченным Петергофом, некогда блистательный Рамбов, один из самых романтических и прелестных загородных уголков, оказался почти предан забвению. Именно этот период его увидел и описал поэт Аполлон Майков:
Всё пусто. Времени губительный устав
Во всём величии здесь блещет: всё мертвеет!
В аркадах мраморных молчанье цепенеет;
Вкруг гордых колоннад с старинною резьбой…
Новые веяния привнесла в обустройство Ораниенбаума супруга великого князя Михаила Павловича — принцесса Вюртенбергская, великая княгиня Елена Павловна, одна из самых образованных и блестящих женщин пушкинской поры. Словно желая перечеркнуть прошлое, новая владелица искала и находила яркие формы самовыражения, со свойственным ей вкусом сделав Ораниенбаум совершенно другим, оригинальным, но по-прежнему прелестным. Знаменитый садовник Джозеф Буш превратил регулярные парки в пейзажные, во дворцах проходили балы и приёмы, которыми славилась хозяйка, звучала дивная музыка. «Всё там напоминало мне Италию, — писала об Ораниенбауме знаменитая подруга Пушкина, графиня Долли Фикельмон, — тёмная, но звёздная, тёплая ночь, волшебная музыка Россини, сказочно освещённый дворец, расположенный на длинных террасах на манер итальянских; всё это оставило неизгладимо чарующее впечатление».
От Елены Павловны Ораниенбаум перешёл во владение её дочери, Екатерины Михайловны, а потом внуков — Елены Георгиевны Саксен-Альтенбургской, ставшей хозяйкой Китайского дворца, и её братьев — Георгия Георгиевича и Михаила Георгиевича Мекленбург-Стрелицких, разместившихся в Большом дворце. Елена Георгиевна, подобно бабушке, была очень музыкальна, устраивала концерты, на которых пела сама. И слушателям грезилось, что это скрипка Петра Третьего, обладая особыми, ей присущими чарами, продолжала звучать в Ораниенбауме, привлекая сюда неравнодушных к музыке людей… Герцог Михаил Георгиевич Мекленбург-Стрелицкий и принцесса Елена Георгиевна Саксен-Альтенбургская стали последними владельцами резиденции в Ораниенбауме.
Однако помимо придворной в Ораниенбауме шла и другая, ровная и обыденная городская жизнь.
В 1780 году город, население которого насчитывало всего 616 жителей, стал уездным и начал застраиваться по регулярному плану, в основном по «образцовым» проектам петербургских зодчих. Благоустраивались улицы, сооружались дороги, строились мосты. В начале XIX столетия здесь возводились в основном одно- и двухэтажные здания в стиле классицизма, позже застройка стала эклектичной, и в ней переплетались черты русского стиля, неоготические, египетские и другие элементы.
Одновременно в Ораниенбауме велось строительство военных сооружений: возводились казармы,
строился плац для расквартированного в городе 147-го пехотного Самарского полка. В 1792 году в бывшем дворце Меншикова разместился Морской кадетский корпус. В 1808 году появился военный сухопутный госпиталь. К началу XX века в Ораниенбауме размещались Офицерская стрелковая и Оружейная школы, в которых работали известные конструкторы-оружейники. Здесь на стрелковом полигоне школы в 1891 году выдержала испытания новая отечественная оригинальная винтовка конструктора С. И. Мосина.
Постепенно развивалась промышленность, строились кирпичные и лесопильные заводы, шёлковая и шпалерная фабрики. Работали Гостиный Двор и рынок, несколько гостиниц, ресторанов и трактиров, чайная общества трезвости, пивные. В городе существовало высшее начальное городское мужское училище, высшее начальное городское женское училище, министерское одноклассное училище, церковно-приходская школа, детский приют для беднейшего населения на 200 детей, содержавшийся на средства Мекленбург-Стрелицких.
В пригородах Петербурга активно шло дачное строительство, и постепенно Ораниенбаум превратился в город дачников. Живописные окрестности, морской климат, близость к столице привлекали сюда ярких творческих людей. В 1829 году Пушкин приезжал сюда, чтобы снять дачу для любимой сестры. Отдыхали здесь в разное время В. Ф. Одоевский, П. А. Вяземский, В. А. Жуковский, Н. А. Некрасов, А. Н. Плещеев, К. М. Станюкович. Ораниенбаум вдохновлял К. П. Брюллова, И. Е. Репина, И. И. Шишкина, Н. Л.и А. Н. Бенуа. Свята для этого места память о родившемся здесь композиторе И. Ф. Стравинском.
К концу XIX века в застроенном скромными особняками и дачами Ораниенбауме открылись библиотеки, школы, кинематограф, народный дом, существовало восемь православных церквей, лютеранская кирха, финская кирха, синагога, секта евангелистов, женский монастырь с часовней, во многих церквах были любительские хоры певчих.
Революционные события пагубно сказались на ораниенбаумской резиденции. Когда 27 мая 1917 года был издан указ временного правительства о создании в дворцовых пригородах художественно-исторических комиссий «для приёма, регистрации и систематизации как с художественной, так и с хозяйственной стороны всех движимых и недвижимых имуществ императорских дворцов», специалисты-искусствоведы, назначенные в комиссии в Петергофе, Павловске и Гатчине, приложили все усилия для спасения художественных сокровищ. Ораниенбаум, как частная резиденция, оказался совершенно беззащитен.
Печальная доля выпала ораниенбаумским коллекциям: часть предметов дворцового убранства подверглась расхищению. Управляющий дворцами А. К. Соколовский пытался защитить интересы их владельцев, ссылаясь на то, что герцоги Мекленбург-Стрелицкие не должны считаться членами императорского дома, поскольку они находились лишь в свойстве с домом Романовых. Их частные дворцы содержались на личные средства и не должны были подлежать национализации.
Но фактически национализация дворцов Ораниенбаума произошла в январе 1918 года, когда Совет солдатских и рабочих депутатов опубликовал решение «о взятии всех дворцов, парка, помещений и всего имущества герцога Мекленбург-Стрелицкого». Огромное хозяйство было объявлено «достоянием Российской Советской Республики», при этом Китайский дворец с Кухонным корпусом, Дворец Петра Третьего, Катальная горка и всё художественно-историческое имущество перешло в непосредственное владение Комиссариата просвещения. Большой дворец, парк со всеми постройками и имуществом, не представляющим художественно-исторической ценности, электрическая станция, водокачка, оранжереи переходят в распоряжение местного Совдепа.
Ситуация в Рамбове, отличавшаяся от хода событий в других пригородах, привела к тому, что многие музейные работники, входящие в совет хранителей пригородных дворцов и воспитанные в строгой традиции, отказались от руководящих постов в музеях Ораниенбаума, не желая отвечать за произошедший там вандализм…
В 1919 году ораниенбаумские дворцы перешли в ведение Отдела по делам музеев и охране памятников искусства и старины, и с 1924 года здесь началась музейная жизнь, научно-исследовательская, фондовая, экспозиционная и реставрационная работа. Впереди у музея были репрессии музейных руководителей, война, эвакуация коллекций и многолетняя реставрация ансамбля, которая продолжается по сей день, у города — героизм защитников Ораниенбаумского пятачка, оборона которого продолжалась долгое время, спасла культурные ценности и определила для многих поколений мирную и созидательную жизнь.
В середине прошлого столетия, в 1948 году, город получил имя великого русского учёного М. В. Ломоносова, который некогда недалеко от Ораниенбаума, в деревне Усть-Рудица, открыл сложнейшие секреты изготовления цветного стекла и смальт и размышлял о судьбах российской науки.
À PROPOS
Елена Яковлевна Кальницкая — петербургский музеевед, доктор культурологии, почётный доктор Санкт-Петербургского государственного университета, член Всемирного клуба петербуржцев. С 2009 года — генеральный директор Государственного музея-заповедника «Петергоф». Автор более ста научных и научно-популярных работ по истории русского искусства и архитектуры и более тридцати сценариев научно-популярных фильмов по истории города
