Галерея Гонзаго
Галерея Гонзаго — выходящая в парк галерея Павловского дворца, в начале XIX века расписанная в технике фрески итальянским художником Пьетро Гонзаго. Фрагменты фресок, сохранившиеся на стене галереи — уникальные образцы подлинной живописи художника.
Пьетро ди Готтардо Гонзаго (1751–1831) родился в семье театрального художника в небольшом городке Лонгароне, расположенном в провинции Беллуно недалеко от Венеции. Изучал основы театрального искусства, получал заказы от театров Рима, Пармы, Мантуи, Монцы, Венеции и Милана. Прославившись в Италии, при посредничестве Н. Б. Юсупова в 1792 году переехал в Россию. Работал как художник в театрах — Большом, Казасси, Эрмитажном, в усадьбе Н. Б. Юсупова «Архангельское», в загородных императорских резиденциях.
Однако со временем Гонзаго стал тяготиться «эфемерностью и безрассудностью» профессии театрального художника. После воцарения Павла любимый художник императора пишет эскизы декоративных росписей для плафонов Павловского дворца и павильонов, создаёт пейзажи, оформляет праздники, устраивает иллюминации. Начало его работы в Павловске совпало с расширением дворца и созданием по проекту В. Бренны в южном полуциркульном корпусе залов, продолживших парадную анфиладу. Для трёх из них — Картинной галереи, Третьего проходного кабинета и Тронного зала, Гонзаго создал эскизы декоративных росписей. Парковые павильоны — Краснодолинный, Старое и Новое Шале, украсил росписями, а Пиль-башне придал характер «романтической руины».
В Павловске Гонзаго стал ландшафтным архитектором, чем бесспорно гордился. В парковых пейзажах он предстаёт как тонкий художник-романтик. В 1800-е годы занимается устройством Нового сада — отдалённой части района Большая звезда. По его проекту здесь была создана сеть соединяющихся между собой прудов, на острове посреди самого большого из них — Венерина — поставлена увитая зеленью трельяжная беседка со статуей амура в центре. Остров недаром называли островом Любви или Очарованным. В 1803–1813 годах на месте Парадного поля Гонзаго разбил пейзажный парк, с 1808-го по 1823 год провёл работы по планировке части парка с названием Белая берёза.
Помимо создания декораций, декоративных росписей и парковых пейзажей Гонзаго оформлял многочисленные придворные празднества, среди которых более других известен праздник, состоявшийся 27 июля 1814 года. В этот день в Павловске встречали царя-победителя Александра Первого.
История Галереи Гонзаго началась в январе 1797 года, когда с парковой стороны северного полуциркульного корпуса по проекту архитектора В. Бренны была устроена «столовая зала или светлая галерея». Первые годы существования её стены были выкрашены в цвет фасада дворца. А с 1805-го по 1807 год «в колоннаде у дворца», как в то время называли Галерею, производились работы по переустройству и созданию «перспективы». Работами по подготовке стен галереи к росписи руководил сам художник, наблюдая за нанесением подготовительных слоёв штукатурки на стену. В 1806–1807 годах в соответствии с колоннадой на стене были выполнены пилястры, и на образованных ими панно Гонзаго в технике фрески нарисовал переходы фантастических галерей: на торцевых стенах входы со светильниками, висящими на цепях, с тремя окнами по одной из сторон и скульптурами между ними. На продольной выгнутой стене Гонзаго разместил пять фресок: посередине фронтальное изображение уходящей вглубь галереи, в нижней части — балюстрада, в верхней — сидящий на спускающемся с потолка кольце попугай. По сторонам от центральной фрески с попугаем — панно с переходами, причём панно, расположенные по одну сторону, зеркально отображали друг друга — с небольшими изменениями и дополнениями в скульптурах и вазах.
Об этих удивительных фресках ходили легенды. Со времён императрицы Марии Фёдоровны известен анекдот о маленькой собачке. Обманутая чудесным искусством Гонзаго, собачка расквасила себе нос, пытаясь войти в нарисованную галерею. Последующие владельцы продолжали использовать галерею в качестве столовой, периодически поновляя фрески. Во второй половине XIX века вместо деревянных полов в галерее была сделана земляная засыпка, вдоль стен расставлены скамейки и посажены растения, что впоследствии привело к повреждению нижней части фресок. К началу XX века они дошли в повреждённом виде. А в 1938 году понесли дополнительные утраты — в галерее снова устроили столовую, но отнюдь не императорскую.
Впрочем, несколько ранее, в 1935-м, были проведены подготовительные работы к реставрации уникальных произведений: разрушенная штукатурка в нижней части фресок была заменена новой. Первыми реставраторами фресок Гонзаго стали аспиранты Всероссийской академии архитектуры архитекторы-художники Н. Янпольский, В. Ильин, Г. Константиновский, Ф. Олейник и В. Вейс. Однако работы были ограничены только воссозданием живописи в местах утрат. Воссоздание велось в технике фрески, с прописыванием отдельных деталей темперой.
Пожар 1944 года стал для творения П. Гонзаго роковым: фрескам были нанесены сильнейшие повреждения, верхний полихромный красочный слой разрушился, штукатурка потрескалась, возникла угроза обрушения. В 1945-м первоочередные работы по консервации фресок были проведены под руководством опытнейшего московского реставратора Павла Ивановича Юкина.
К вопросу о реставрации галереи вернулись лишь в 1960-е годы. Рассматривались два варианта — воссоздание живописи в местах утрат или снятие остатков фресок со стен для хранения и самостоятельного экспонирования. Одновременно предполагалось провести полную реконструкцию росписи на стене галереи.
Роспиcь П. Гонзаго на фасаде дворца, воссозданная в послевоенные годы. Вид из Библиотеки Павла Первого. Фотографии Юрия Молодковца
В качестве альтернативы в 1966 году был предложен проект консервации сохранившихся фрагментов фресок с застеклением галереи и размещением в ней выставки, «рисующей разрушение художественного ансамбля Павловского дворца и парка немецкими фашистами», где должны были выставляться «...крупные документальные фотографии, разбитые мраморные вазы и другие изуродованные произведения искусства». Вариант с застеклением галереи был отклонен Государственной инспекцией по охране памятников.
В качестве рабочего рассматривали проект консервации и сохранения уцелевших фрагментов фресок П. Гонзаго на стене галереи с воссозданием утраченных частей в технике фрески. Для разработки методики реставрации в лаборатории Эрмитажа был проведён ряд исследований, в том числе — красочного слоя. Результаты были неожиданными: экспертиза установила, что «...фрески не горели, а значит, их кирпично-розовый цвет — цвет первоначальный».
Олейник Ф. Галерея Гонзаго. 1940 год. Бумага, карандаш, акварель
С этого момента завязались жаркие споры о выборе колорита для восстановительных работ. Я. А. Казаков предлагал восстановить фрески в красно-коричневом тоне. В 1970–1973 годах его бригадой проведены консервационные работы, в ходе которых фрески были укреплены, а находящиеся в аварийном состоянии фрагменты — демонтированы. Увы, до конца реставрацию тогда не довели, поскольку не решили вопроса осушения стен.
Вновь к реставрации фресок обратились лишь в 1999 году, когда были обследованы фундаменты, что позволило в итоге избавиться от намокания стен. В 2006 году подготовлен новый проект реставрации галереи Гонзаго, предусматривавший воссоздание утраченных частей фресковой живописи в цвете. В следующем году проведены работы по капитальному ремонту галереи, что в 2008-м позволило группе художников, возглавляемых И. Хомченко на основе изучения особенностей авторской и традиционной техник фрески, детального и вдумчивого изучения творчества П. Гонзаго подготовить базу для восстановления росписей галереи Гонзаго, создать эталоны в цвете и провести на качественно новом уровне глобальные консервационные работы. Исследования структуры и химического состава красочного слоя, проведённые в 2012 году в лаборатории физико-химических исследований Государственного Эрмитажа в ходе работ по реставрации фрагментов фресок, демонтированных в 1970-е годы, подтвердили правильность выбранной методики. Подкреплённые натурными исследованиями демонтированных фрагментов выводы изложены в статье А. В. Васькиной, И. Ю. Прохина и А. В. Шешиной. Эта публикация убедительно доказывает, что сохранившиеся фрагменты живописи — лишь подмалёвок, а верхние красочные слои осыпались или были смыты водой во время пожара 1944 года.
В 2009 году бригадой Я. Лельчука воссоздана роспись плафона галереи, а в 2009–2011 годах бригада Г. Геворгяна завершила работы по воссозданию утраченной живописи. Проведённое восстановление, с одной стороны, акцентирует внимание зрителя на сохранившихся фрагментах подлинной живописи Гонзаго, с другой — позволяет представить первоначальный облик галереи.
À PROPOS
Ольга Ивановна Ламеко — автор ряда научных трудов, старший научный сотрудник Государственного музея-заповедника «Павловск».
nota bene
«…За тридцать лет жизни, отданных Павловску, Гонзаго… стал одной из немногих сил, подлинно сформировавших его. Может быть, надо сказать решительнее: Камерон да Гонзаго — вот те двое, кто дал Павловску его неповторимые черты…»
(Эфрос А. Живопись Гонзаго в Павловске // Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР. М.-Л., 1948. С. 342.)
Документы
Вейс. З. А., Громова Н. И. Научное описание к реставрации галереи Гонзаго. 1948, дополнено в 1962. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 2142.
Виноградова Е. Н. Гонзаго в Павловске. 1960. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 6099.
Гавриленко Л. С. Заключение по исследованию материалов основы, структуры и состава живописного слоя в связи с началом работ по консервации и реставрации фрагментов фресок «Галереи Гонзага». 2012. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 17450.
Заключение химической лаборатории Государственного Эрмитажа о результатах анализа красочного слоя фресок галереи Гонзаго в Павловском дворце. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 10100. Л. 140.
Зеленова А. И., Кучумов А. М., Щетинин Н. Плановое задание по музеефикации Галереи Гонзаго в Павловском дворце-музее. Научный архив ГМЗ «Павловск».
Олейник Ф., Янпольский Н. Восстановление фресок Гонзаго. // Галерея Гонзаго. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 10100. Л. 47–50.
Протокол совещания 22 июля 1938 года в г. Павловске с участием экспертов по вопросу о реставрации фресок Гонзаго в Павловском дворце. Галерея Гонзаго. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 10100. Л. 10–13.
Сауткина Г. Н. К вопросу о восстановлении фресок галереи Гонзаго. Научный архив ГМЗ «Павловск».
Хомченко И. А., Шестак Р. П. Отчёт о проведении первоочередных работ по реставрации и воссозданию фресковой живописи галереи Гонзаго Большого Павловского дворца. 2008. Научный архив ГМЗ «Павловск». НВК Инв. № 17037.
Литература
Васькина А. В., Прохин И. Ю., Шешина А. В. Творчество Пьетро ди Готтардо Гонзага в России.
Пролемы консервации фресок галереи Гонзага в Павловске. // Научный электронный журнал «Артикульт», июнь-сентябрь 2016, № 2. С. 37–45.
Из переписки Пьетро ди Готтардо Гонзага. // Пьетро Гонзага. Литературные труды. Письма.
СПб., 2011. С. 153–162.
Курбатов В. Я. Павловск. Художественно-исторический очерк и путеводитель. СПб., 1911.
Сыркина Ф. Я. Пьетро Гонзага. Жизнь и творчество. М. 1974.
Музыка для глаз и театральная оптика. // Пьетро Гонзага. Литературные труды. Письма. СПб., 2011.
Пьетро Гонзага. Литературные труды. Письма. СПб., 2011.
Северная почта от 1 августа 1814. № 61.
Станислав Август Понятовский. Отрывки из дневных записок последнего польского короля, Станислава Августа Понятовского (писанных во время его пребывания в России, с 2 марта 1797 по 12 февраля 1798). // http://az.lib.ru/p/ponjatowskij_s_a/text_1798_otryvki_iz_dnevnika.shtml (дата обращения 30.03.2018).
Эфрос А. Живопись Гонзаго в Павловске. // Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР. М.-Л., 1948. С. 337–360.
Anthologie russe, suivies de poésies originales. <...>. Par P. J. Emile Dupré de Saint-Maure <...>. Paris: Chez C. J. Trouvé <...> 1823.
Королёв Е. В. Галерея Гонзаги. Плановое задание на восстановление. 1989.
«Амур» Карла Ванлоо
К. Ванлоо. Амур, стреляющий из лука (Амур, угрожающий). 1761 год. Холст, масло; 118 х 90 см. Фотография из научного архива ГМЗ «Павловск»
Композиционный замысел заменитого художника Ванлоо восходит к фреске Рафаэля, исполненной в 1516 году для купальной комнаты кардинала Бибиены в Ватиканском дворце — так называемой «стуффеты». Подобного Амура, целящегося прямо в зрителя, можно видеть и на одной из фресок, созданных в 1523–1524 годах учениками Рафаэля для виллы Палатина в Риме. Часть из них в увеличенном виде повторяют росписи «стуфетты». Целящийся Амур встречает посетителей при входе в Итальянские кабинеты Нового Эрмитажа, поскольку фрески виллы Палатина, перенесённые на холст, были приобретены Императорским Эрмитажем в 1861 году в составе собрания Кампана и вмонтированы в стены одного из залов. Ванлоо мог видеть эти фрески, в том числе и «Амура, стреляющего из лука», ещё на самой вилле в 1727–1734 годах, когда жил в Риме. Ещё одно близкое изображение «Амура, натягивающего тетиву лука» можно видеть на рисунке сангиной известного скульптора Э. Бушардона, жившего в 1698–1762 годах. В коллекции знаменитого искусствоведа и коллекционера П.-Ж. Мариетта хранился лист с наклеенными на нём пятью миниатюрными рисунками-медальонами Бушардона. В центре помещался медальон «Св. Цецилия» в виде вертикального овала, а по четырём углам — в круглых медальонах диаметром 0,074 метра — «Три грации», «Гиацинт», «Венера» и, наконец, «Амур», поза которого очень напоминает изображённого Ванлоо на павловской картине.
Изображение одного Амура вне сюжетной сцены — необычайно популярная тема в искусстве Франции в эпоху Людовика Пятнадцатого. Сам К. Ванлоо обращался к ней много раз. В 1757 году он выставил в Салоне картину «Амур, опирающийся на свой лук», местонахождение которой ныне неизвестно, изобразив коварного бога любви в виде отрока, полусидящего на каменном уступе скалы. Спустя четырнадцать лет после демонстрации произведения Ш.-А. Куапеля, Ванлоо, как бы продолжая тему грозящего Амура, выставил в Салоне 1761 года две картины на тему «L’Amour menaçant». Одну, написанную для мадам Жофрен, и вторую, приобретённую вскоре крупным вельможей, министром иностранных дел герцогом Шуазелем. Сам художник был в это время уже кавалером ордена Св. Михаила и ректором Королевской академии живописи и скульптуры. На следующий после Салона год он получил звание «Первого живописца короля». Произведения такой известности особенно привлекали внимание публики. Сохранился экземпляр каталога Салона 1761 года, где на полях известный график Габриэль де Сент-Обен сделал наброски с экспонируемых картин — и среди них, на полях седьмой страницы справа, зарисовал «Амура», купленного Шуазелем. Дени Дидро отметил это произведение в своей корреспонденции о Салоне 1761 года. Прежде всего, критик указал на техническую неточность в изображении способа натяжения тетивы Амуром. Он вообще упрекал художников за то, что по сравнению с поэтами они обращаются со стрелами амура не столь умело: «На картине Амур может угрожать своей стрелой, но стреляет всегда некрасиво. Здесь отталкивает физический облик жертвы: забыв об аллегории, художник пронзает зрителя не метафорически, а вполне реальной стрелой». Вскоре, в 1763 году, композиция L’Amour menaçant была гравирована Кристианом фон Мехелем (1737–1817): «Посвящается господину герцогу де Пралену, пэру Франции, Кавалеру Королевских орденов, Секретарю Министерства иностранных дел; Картина 3 фута высотой и 2 с половиной шириной est tiré Кабинете Монсиньора Герцога …» В 1765-м живописец Э. Жора в письме от 2 сентября писал, что видел «Амура» в апартаментах Шуазеля в Версале.
Изображение картины Ванлоо, но ограниченное овалом и повёрнутое в обратную сторону, можно видеть на гравюре А.-Ж. Дюкло «Отход ко сну» 1774 года. Жанровая сценка из трёх женских фигур происходит в интерьере спальни, стену которой украшает «Угрожающий Амур». Композиция Ванлоо фигурирует и на гравюре Никола Делоне по гуаши Н. Лаврейнса «Утешение в его отсутствие» 1785 года, посвящённой миледи Дуглас, где изображена дама, сидящая на фоне шпалеры, в центре которой, в овале и тоже в обратную сторону, помещён «Амур».
В последующие годы Ванлоо исполнил ещё несколько произведений на подобную тему. Так, композицию «Упражнение Амура» он писал для маркиза Мариньи, а в посмертном инвентаре имущества художника фигурируют две картины «Угрожающий Амур». Однако, ни одна из них не оставила такого следа в искусстве, как картина, находящаяся в Павловске.
В феврале 1793-го, после смерти Луи-Цезаря Рено де Шуазеля–Пралена, «Амур», оценённый в 1300 ливров, выставлялся вместе с другими произведениями, полученными им в наследство от отца Цезаря-Габриэля графа Шуазеля–Шевиньи, герцога де Пралена, на аукционе в предместье Парижа Сен-Жермен. Картина не была продана. Неудачу с продажей знаменитого произведения можно объяснить изменением вкусов — стиль рококо ушёл в прошлое. Следующая распродажа произведений из коллекции Шуазеля была устроена Антуаном-Цезарем Шуазель-Праленом, внуком первого владельца произведения, в мае 1808 года. «Амура» приобрёл за 720 франков известный эксперт Ж.-И. Лафонтен, при посредстве которого, вероятно, он и был куплен Марией Фёдоровной. Картина с явными реминисценциями стиля рококо не вполне соответствовала вкусам начала XIX века. Императрица поместила её в Малой диванной, или «Палатке», в конце анфилады своих жилых покоев, комнатке в виде ротонды. В. И. Григорович в каталоге 1848 года прохладно отозвался о живописи Ванлоо: «Картина вообще приятна, живопись свободна, в цвете тела есть истина». Позднее картина вместе с обеими «головками» Грёза была перемещена во Фрейлинскую в парадных залах дворца.
À PROPOS
Картина Ванлоо имела громадный успех у современников. Так, например, в Лувре хранится табакерка из коллекции Ротшильда, на крышке которой помещена копия с композиции Ванлоо (1765 год). А в Павловске «Амура» видел П. П. Свиньин и упомянул в своих «Достопамятностях Санкт-Петербурга» (1816 год) как произведение Корреджо.
Литература
Explication des Peintures, Sculptures et gravures de messieurs De L’Academie Royale… dans le grand Salon du Louvre, pour l’année 1761. Paris, 1761.
Diderot D. Salons. Texte établi et présenté par Jean Seznec et Jean Adhémar. Vol. 1. 1759–1761–1763. Oxford, 1957.
Catalogue des Tableaux précieux … des écoles d’Italie, de Flandres et Hollande et de France, figures et bustes en Marbre … meubles … de Boulle … le tout provenant du cabinet de feu M. Choiseul-Praslin, par A.‑J. Paillet … La vente en sera faite … le … 18 Février 1793 … Paris, 1793. Р. 81. № 165.
Paillet A. J. Catalogue des tableaux précieux des écoles… Cabinet M. Choiseul-Praslin. Paris. 1808. Р. 26 – 27. № 31.
Трубников А. А. Картины Павловского дворца // Старые годы, 1912, октябрь. С. 25.
Озерков Д. Ю. Воспитание Амура. Французская гравюра галантного столетия в собрании Эрмитажа. Каталог выставки. СПб., 2006. С. 26.
Carle Vanloo. Premier peintre du roi (Nice, 1705 — Paris, 1765). Introduction par Pierre Rosenberg / Catalogue par Marie-Catherine Sahut. Nice, 1977. P.84, n° 175
Стадничук Н. И. Живопись / Павловск. Художественные коллекции. СПб., 2010. С. 234.
