Один из круглых столов проходил в эрмитажном Зале Совета, дискуссия на нём вышла особенно ожесточённой. Перед началом мне повезло втиснуть машину на углу Миллионной и Зимней канавки. Сажусь за руль после заседания, смотрю — Никита Игоревич, вопреки обыкновению «безлошадный», тычет пальцем в экран сотового телефона, явно вызывая таксомотор. Вот, думаю, удача. Предложил подвезти зодчего до мастерской в Манежном переулке, где он оставил своё авто, вполне справедливо предполагая трудности с парковкой у Эрмитажа. Поехали. Что, спрашиваю, тяжеленько приходится? Но Явейн вовсе не стал сетовать на коллег по экспертному совету и прессу, хотя привычки к такой непримиримой критике у него вроде быть не могло. Совсем недавно в «Белую книгу» Всемирного клуба петербуржцев, куда заносятся только выдающиеся приобретения города, единогласно внесли построенное по проекту его студии здание Академии танца Бориса Эйфмана на Петроградской стороне. Заслужили признание и другие объекты, созданные под руководством Явейна: грандиозный Музей железных дорог России, Ладожский вокзал, продолжающий семейную традицию — ведь отец архитектора, Игорь Георгиевич, в частности, проектировал Курский вокзал в Москве и построил вокзал в Курске. Наконец, реконструкция Главного штаба на Дворцовой площади и множество других реализованных замыслов: 44 из двух сотен разработанных проектов, удостоенных более ста международных и национальных премий и наград. Концепция Музейно-выставочного комплекса на Смольной набережной не стала исключением — её признали лучшей на прошлогоднем Всемирном фестивале архитектуры в Амстердаме. Однако мой пассажир был хмур и явно расстроен.
À propos
Никита Игоревич Явейн родился 4 августа 1954 года в Ленинграде в семье известного архитектора Игоря Георгиевича Явейна. В 1972 году поступил на архитектурный факультет Ленинградского инженерно-строительного института, по окончании которого с 1977-го по 1992 год работал в проектных институтах. С 1992-го по 1994 год руководил персональной творческой архитектурной мастерской. С 1994 по 2004 год занимал пост председателя Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Санкт-Петербурга. В сентябре 2008-го президиум правления Союза архитекторов России наградил Никиту Явейна медалью «За высокое зодческое мастерство». Помимо проектирования Никита Явейн посвящает много времени общественной и преподавательской деятельности.
Как выяснилось, вовсе не из-за критики. Настоящую авторскую тревогу вызывает то, что не столько затянувшиеся дебаты, сколько все прочие проволочки в отечественном строительном производстве — бесконечные согласования, поиск денег, чехарда подрядчиков, качество работ и материалов — превратят Музей блокады в обычный долгострой. А ведь это не стадион. Если такое будет происходить, это станет невыносимым позором для всех причастных. Особенно с учётом истории того, как в конце войны на фантастическом победном энтузиазме был создан музей в Соляном городке, мгновенно закрытый и разорённый в ходе «Ленинградского дела» и до сих пор не восстановленный. Возникшая в Санкт-Петербурге накануне юбилейного года инициатива возведения нового Музейно-выставочного комплекса, выбор самого выигрышного в градостроительном отношении места — в излучине Невы, у Смольного собора и будущего Орловского тоннеля, который в центре города круглосуточно и круглогодично будет соединять её берега, — всё это только увеличивает общую ответственность за судьбу проекта. Для его воплощения, кстати, придётся решить технологически сложную задачу переноса расположенной к западу от Смольного водопроводной станции, чтобы на её месте создать парковую зону с музейным комплексом в кольце из соединённой с тоннелем транспортной развязки.
Ещё при составлении условий творческого конкурса Комитет по градостроительству и архитектуре определил общую площадь комплекса — около 10 тысяч квадратных метров на основную экспозиционную зону, а также задал и примерный перечень функциональных зон. Выбор пространственной системы оставался за конкурсантами. В их числе оказались не только петербургские и московские архитектурные бюро, но и зарубежные компании. Все финалисты имели опыт проектирования музеев. По признанию Никиты Явейна, победа досталась в соревновании с серьёзными соперниками. Все финалисты имели опыт проектирования музеев. По признанию Никиты Явейна, неоднократно опубликованному в средствах массовой информации, победа была на сей раз достигнута в борьбе не с конкурентами, а внутри собственной команды. Для каждого в ней тема блокады оказалась глубоко личной.
Стараясь воплотить в архитектурных формах связанные с блокадой Ленинграда понятия и факты, архитекторы под руководством Явейна искали для каждого из них конкретное, вещественное воплощение. Объём «Дорога жизни» задуман удлинённым, центробежным, выступающим из холма. Блок «Прорыв блокады» воплотился в консоль. Посетитель Музейно-выставочного комплекса в финале эмоционального знакомства с экспозицией выходит наружу и видит реальный, живущий и работающий современный город. Происходит «материализация чувственных идей», как сказал бы романтический герой захаровской «Формулы любви». Только тема в данном случае трагичней и возвышенней, а значит, и материализация несравнимо серьёзней и строже.
В то же время разработанная студией концепция подразумевает подчёркнутую современность, высокую технологичность музейных решений. Тем более что они замечательно сочетаются со сдержанностью и минимализмом в архитектурных формах снаружи и в интерьерах будущего комплекса. И параллельно архитекторы делали суперсовременный по своей структуре музей, позволив себе быть радикальными, агрессивно современными в использовании как дизайнерских, так и технических эффектов внутри музея — при максимальной сдержанности, лаконизме во внешнем облике комплекса. Умение не только применять, но и ценить подобный подход Никита Явейн продемонстрировал и как разработчик проектов создания заново и реконструкции музейных пространств, и как взыскательный рецензент проекта развития Реставрационно-хранительского центра Государственного Эрмитажа «Старая Деревня».
Архитекторы решили не стеснять будущих служителей Музейно-выставочного комплекса необходимостью вести посетителей через экспозицию «насквозь», от первого экспоната до последнего. Напротив, посещение МВК по их представлению не будет жёстко регламентировано. А соблюдать логическую иерархию событий поможет, как обычно, компьютер. Программа поведёт экскурсантов через круги блокадного ада. В круге первом основным экспонатом становится диорама с огромным IT-панно по периметру. Виртуальные изображения на панно смыкаются с реальными объектами в зале ДК за счёт умелого подбора артефактов. Музейщики связывают воедино память о блокаде, представления горожан о ней и вещественные доказательства трагедии.
Внутри диорамы расположены восемь объёмных блоков: «Холод», «Голод», «Огонь», «Скорбь», «Быт», «Культура», «Наука» и «Производство». В самом центре размещается Музей дневников, где не умолкая будут звучать голоса героев блокадного города, аудиозаписи воспоминаний.
Они предназначены для выражения ключевых, по нашему мнению, факторов, определивших ужас блокады и величие переживших ее людей. И в самом центре мы размещаем еще одно, очень важное пространство, своего рода крипту — Музей дневников, где будут звучать аудиозаписи с воспоминаниями реальных людей. Известен парадоксальный факт, что трибунал в Нюрнберге рассматривал ленинградскую блокаду только в качестве второстепенного эпизода Второй мировой войны. Ведь в городе ни на один день не прекращался выпуск танков и другой необходимой стране техники, композиторы писали музыку, учёные занимались не только прикладной, но даже и фундаментальной наукой. Создатели архитектурной концепции МВК не разделяют представления о блокаде на «ужас, трагедию» и «доблесть, победу, стойкость». В построенной ими модели блокада предстаёт в обеих ипостасях. Символ минувшего столетия, она соединяет людей в общем эмоциональном порыве. Задача нового музея — превратить это духовное соединение в человеческую сплочённость, способную противостоять фашизму. Коричневая чума снова поднимает голову, надеясь на слабость разошедшихся по своим углам людей, готовых лучше «пропасть поодиночке», чем взяться за руки и дать отпор общему врагу.
На обложке: Никита Явейн в студии Город+. Фотография портала old.gorod-plus.tv
