Международный стамбульский кинофестиваль был основан в 1982 году Стамбульским фондом культуры и искусств. В 1987-м, когда победу одержала советская картина, он назывался несколько по-иному: «Международные стамбульские дни кино», но это название продержалось всего пять лет. В 1989-м слово «фестиваль» вернулось в бренд ежегодного события, которое никогда не утрачивало фестивального статуса и было в том же году аккредитовано Федерацией ассоциаций кинопродюсеров. Кинофестиваль проводится всегда во второй месяц весны, в его программе представлены национальные картины и зарубежное кино.
Сам фильм-победитель 1987 года назван по одному из стихотворных шедевров А. С. Пушкина:
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи —
Храни меня, мой талисман.
В уединенье чуждых стран,
На лоне скучного покоя,
В тревоге пламенного боя
Храни меня, мой талисман.
Священный сладостный обман,
Души волшебное светило…
Оно сокрылось, изменило…
Храни меня, мой талисман.
Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
Пушкиноведы связывают это стихотворение с одним из романтических увлечений поэта. Елизавета Ксаверьевна Воронцова была женой графа Михаила Семёновича Воронцова, генерал-губернатора Новороссии и владельца знаменитого Воронцовского дворца в Крыму. Познакомившись с ней в Одессе, Пушкин долгое время украшал нежным профилем графини поля своих рукописей. В так называемом донжуанском списке, составленном Александром Сергеевичем в 1829 году, она значится под имением Элиза. Перед отъездом Пушкина из Одессы Воронцова подарила ему на память золотой перстень с сердоликом и надписью на древнееврейском языке. Пушкин верил в чудодейственную силу этого перстня. Василий Андреевич Жуковский снял его с руки убитого на дуэли гения. Перстнем как священной реликвией дорожили Иван Сергеевич Тургенев и Полина Виардо. В 1917 году он был похищен из Пушкинского музея и до сих пор не найден.
«Храни меня, мой талисман…» — первое стихотворение, посвящённое Воронцовой. Зато мужу графини и в этом качестве — сопернику, а по службе — начальнику, в канцелярии которого поэт служил в 1823–1824 годах, Александр Сергеевич гораздо раньше посвящал вдохновенные строки, только не лирику, а эпиграммы.
Учитывая славу Пушкина, его разящий дар стихосложения и влияние не только в литературных кругах, но и в высшем свете, такую эпиграмму 1824 года можно было вполне назвать убийственной:
Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец.
Намекая на английское воспитание Воронцова, бывшего сыном русского посла в Лондоне, и на его англоманию (полу-милорд), открыто обвиняя его в коррупции, а конкретно — в махинациях с грузами в Одесском порту (полу-купец), да ещё открыто ухаживая за его женой, Пушкин находился с ним во враждебных отношениях — стоит ли удивляться! — которые закончились, правда, всего лишь отправкой Александра Сергеевича из Одессы в его собственное имение Михайловское, где в 1825 году было написано стихотворение «Храни меня, мой талисман…».
Оно и вдохновило создателей фильма-лауреата «Золотого тюльпана» на создание картины, в которой изначальный «бытовой» драматический и в какой-то степени даже детективный сюжет полностью растворился в философском осмыслении понятий гениальности, любви, предательства, поэтической гармонии человека и природы.
По сюжету, журналист Алексей Дмитриев вместе со своей женой Татьяной приезжает в Болдино, чтобы сделать репортаж о празднествах, посвящённых А. С. Пушкину, которые проходят здесь каждую осень. Они останавливаются в доме Дмитрия, их друга и директора музея в Болдине. Алексей берёт интервью у режиссёра пантомимы, разыгрываемой в болдинском парке, у Михаила Козакова, который искренне беспокоится о Болдине, у Булата Окуджавы, записывает старинные песнопения.
За Алексеем и его женой неотступно следует некий молодой человек — Анатолий Климов. Он специально сталкивается с ними на мосту, чтобы заговорить с Алексеем о Дантесе, к которому явно питает симпатию. Он вспоминает о донжуанском списке Пушкина, о том, что тот мог оказаться на месте Дантеса, если бы Воронцов, в чью жену Пушкин был влюблён, вызвал бы его на дуэль.
В развернувшейся затем истории любви и ревности в реалиях ХХ века дуэль между Алексеем и Климовым завершилась без смертоубийства, но доставшиеся в наследство от Пушкина этические проблемы остались, увы, нерешёнными. Вероятно, человечеству никогда не удастся их разрешить.
* Первый выход проекта «Турецкий марш» см. в № 37/51 А ЖУВЦ «АП»
